Как известно, научное знание содержит весьма специфические структуры. Оно включает в себя определенную совокупность концептуальных конструктов и взаимоотношений между ними. В данной главе мы рассмотрим ряд основных структур научного знания, таких как понятие, закон и объяснительные схемы, а также проанализируем принятое в науке разделение научного познания на эмпирический и теоретический уровни. Понятие — это минимальная логическая форма представления знаний. Традиционная логика отводит понятиям важное место в мышлении. Конечно, не только наука пользуется понятиями, но именно в научной деятельности понятия приобретают предельно уточненный и строгий вид.
Важно отличать понятие от представления (или образа), который может возникнуть в сознании человека при размышлении о чем-то или при восприятии речи. Представление существенно связано с чувственной составляющей сознания. Понятие же относится к сугубо когнитивному плану. Это означает, что вне зависимости от того, какими перцептивными образами может сопровождаться понятие в индивидуальном сознании, оно может быть вербально высказано, стать частью суждения, подвергнуто аргументированному отчету о своем содержании и должно быть понятно другому участнику речевого взаимодействия. С логической точки зрения понятие — это форма мышления, включающая в себя совокупность признаков, необходимых и достаточных для
Указания или выделения какого-либо предмета (или класса предметов). Иными словами, если мы обладаем понятием о каком-либо предмете,
то тем самым мы обладаем информацией о некоторых свойствах и отношениях этого предмета, достаточной для того, чтобы уметь определить его среди других предметов и использовать это в какой-либо системе знаний. В традиционной логике принято считать, что понятие имеет содержание и объем.
Заслуживает внимание и еще один подход, который пытается снять напряжение вопроса о критериях истины отрицанием самой возможности найти такой критерий. Еще И. Кант утверждал, что понятие всеобщего критерия истины является бессодержательным. Ведь такой критерий должен быть адекватен в отношении любого предмета познания; но это значит, что он должен быть безразличен к конкретным особенностям той или иной познавательной ситуации, т.е. он совершенно формален и недостаточен. К. Поппер обращает внимание на то, что уточненная А. Тарским классическая теория истины показывает лишь логически корректное определение понятия «истина», но не может дать никаких ее критериев. Действительно, ряд логических результатов показывает, что при уточнении логическими средствами какой-либо концептуальной системы, при строгой фиксации ее языка, исходных постулатов, допустимых правил рассуждений остается неформализованным сам критерий истины. Так, знаменитая теорема Геделя демонстрирует, что у нас имеются и такие истинные предложения, которые тем не менее не являются доказанными средствами данной концептуальной системы. На основании этого К. Поппер делает вывод о том, что точно фиксируемого и универсального критерия истины вообще не существует, поэтому нам нет смысла заниматься его поисками. В реальной же научной практике проблема истины решается не на основе этого гипотетического критерия, а всякий раз конкретно и предметно. Добавим также, что отсутствие решающего критерия не означает того, что вообще не существует объективной истины. По словам К. Поппера, непротиворечиво полагать, что объективная истина действительно существует даже в отсутствие ее критериев: «Мы ищем истину, но не знаем, когда нам удается найти ее… у нас нет критерия истины, но мы тем не менее руководствуемся идеей истины как регулятивным принципом…»2